Смертельная опасность во время родов

В 30 недель я попала на сохранение. У меня началась родовая деятельность, и был шанс всё остановить. Так я и познакомилась со всем персоналом роддома. Был один врач, который меня поддерживала и говорила, что всё получится, что беременность сохранят и всё будет хорошо. Другие лишь вгоняли меня в панику и пугали. В тот момент я запомнила Ольгу Александровну. Она же меня и выписала домой с сохранённой беременностью.

Я очень хотела заключить с ней контракт, но тогда только началась первая волна ковида. Все сидели на самоизоляции, денег не хватало, и все эти обстоятельства отогнали мысль о платных родах.

> Наступило 29 мая (ПДР у меня был на 2 июня), был вечер. Я варила суп, когда почувствовала, что у меня начало потягивать живот. Боль была не сильная, но регулярная. Муж, находясь в предвкушении такого долгожданного события, носился вокруг меня: «Ну что, рожаем? Поехали?» Я же решила слишком рано в роддом не приезжать. Так как в 37 недель у меня уже был опыт, когда я приехала с ложными схватками и провела в больнице всю ночь. Закончив готовку, полежала в ванной, сделала все уходовые процедуры и, к разочарованию мужа, легла спать.

Легла я в полночь, а в 2 ночи проснулась. Боль стала сильнее. Была одна сильная схватка, а потом 2-3 слабых. Я разбудила мужа, мы взяли сумки и поехали в роддом. Ехать до роддома на машине минут 30-40. Мы спокойно приехали, было часа 3 ночи. Я сразу с порога заявила: «Без осмотра меня даже не отмечайте. Я тут больше не останусь на ночь. Если не рожаю, то поеду домой». Раскрытия не было совсем. Мне сделали КТГ и отпустили. Часам к 5 утра мы вернулись домой. Те слабые схватки пропали, остались только сильные с промежутком 7-9 минут. Тогда до меня дошло, что надо было считать только их, промежуток между ними был большой. Мне сказали вернуться, когда промежуток будет 5 минут.

На часах 10 утра, а схватки так и есть, каждые 7 минут, промежуток не уменьшается. Устав от них, говорю мужу: «Поехали». На этот раз мы ехали больше часа. В машине промежуток резко сократился до 3 минут, и каждую схватку мы останавливались, ставя машину на «аварийку». Я просто не могла выдержать движение автомобиля. Не доехав до роддома метров сто, мы подпрыгнули на лежачем полицейском, и у меня отошли воды.

В приёмном отделении роддома меня оформили. Уже 30 мая, 12 часов дня, ночная смена поменялась. Меня позвали на осмотр. Тут я испытала неописуемое чувство восторга, когда увидела Ольгу Александровну. Это была её смена! Я не заключила с ней контракт, а просто попала в её обычный рабочий день. Я сразу почувствовала облегчение и спокойствие. На осмотре я очень удивилась, когда сказали, что раскрытие 7-8 см и часам к 15 уже рожу. А время было начало первого. Осталось всего каких-то три часа. Я легла в родовой палате на кушетку и больше не шевелилась. Мне не нужны были никакие мячики, хождение и прочее. Я просто лежала и следила за дыханием каждую схватку, сжимая со всей силы край кушетки.

Время 15.00. Я зову акушерку и говорю ей: «Мне тут рожать в три часа обещали». Она посмотрела, что раскрытие полное, но ребёнок ещё высоко. Сказала лежать и слегка тужиться, а сама ушла. Её не было ровно час. Мне было страшно. Я читала раньше, как девочки рожают в одиночестве, и первые полчаса я не тужилась. Хотя потуги и были, но слабые. Вторые полчаса мне уже было всё равно, и я тужилась со всех сил одна, лишь бы уже родить.

В 16 часов меня посмотрели. Врач как раз освободилась и говорит: «Если будешь хорошо тужиться, то рожаем сначала с тобой, там ещё одна девочка вот-вот родит». Конечно, я готова была стать самой послушной, только бы они не ушли. В этом роддоме рожают на той же кушетке лёжа, никуда не переходя. Мне все помогали: и санитарки, и акушерка, и врач. Они держали мне голову, ноги, говорили, когда задержать дыхание, когда тужиться, когда отдохнуть. Я всё делала точно так, как мне говорили.

В 16.25 родился мой сынок. 3440 гр и 51 см. Его взяли замерить и обмыть, а меня осмотрели на разрывы. Я справилась отлично. Без разрывов. Врач отошла посмотреть, как там другая роженица, а я уже вовсю болтала по телефону и принимала поздравления. Минут через 5-10 она вернулась и надавила мне на живот. Неожиданно хлынула кровь, просто фонтаном. Я ничего не успела понять. Ей тут же дали мерный стакан, она подставила его и подняла. Секунд за 30 он наполнился на 750 мл кровью, и тут началась паника. Все стали кричать, срочно вызывать врачей и анестезиолога в родовую. Я теряла кровь слишком быстро. Минуты через две маленькая родовая наполнилась кучей людей. Их было больше десяти. Всё, что я успела услышать, это обрывки фраз, был ли у меня когда-то наркоз, я ответила, что был. Кто-то ещё спросил мою группу крови, но на этом я отключилась. Всё произошло слишком быстро. От первого нажатия на живот до моего наркоза прошло минут пять.

Проснулась я в седьмом часу вечера. Со мной рядом сидела реанимационная медсестра. Из матки торчал какой-то вакуумный пылесос, я была вся в катетерах. Рядом капельница с донорской кровью. Я спросила, что произошло. Мне сказали, что я потеряла очень много крови, и это уже второй пакет, первый прокапали, пока я ещё спала. Потом зашла врач и сказала, что кровотечение смогли остановить, но второе такое уже не остановят. Поэтому мне нельзя шевелиться. У меня установленный мочевой катетер, до утра ни в коем случае не вставать и не шевелиться.

Меня перевезли в палату интенсивной терапии под круглосуточное наблюдение. На следующий день моё состояние нормализовалось. Когда была пересмена и передавали мою историю болезни, я только тогда услышала в цифрах, что моя кровопотеря была 2 литра 300 мл. Гемоглобин был на критически низких отметках, но меня выписали из ПИТа, и я пошла уже в палату совместного пребывания с ребёнком.

Спустя какое-то время, уже дома, я решила почитать о том, насколько опасна такая кровопотеря. Я узнала, что потеря более 2 литров является смертельной для человека. И только тогда всё встало на свои места. Я поняла, почему возникла такая паника и почему врачи работали так быстро. Ольга Александровна тогда ещё сказала, что со вторым таким кровотечением они уже не справятся.