«Подарок судьбы»: как усыновлённый мальчик подарил мне новую жизнь

Я никогда не думала, что жизнь может разделиться на до и после одной фотографии. На ней был мальчик лет пяти — худенький, с взъерошенными волосами и глазами, в которых жила взрослость, не положенная ребёнку. Его звали Лёша. Фотография лежала в папке на столе в детском доме, куда я пришла… просто посмотреть. Так я тогда себе это объясняла — просто посмотреть.

На самом деле я давно перестала верить, что смогу стать матерью. Десять лет брака, десятки анализов, больничные коридоры, врачи, обещающие чудо, и муж, который всё чаще говорил:

— Может, просто смиримся? Не всем дано.

Когда он ушёл к другой женщине, у которой через год родилась дочка, я не плакала. Только внутри будто что-то обрушилось. Дом опустел, и я жила по инерции: работа — дом — тишина.

Перейти в каталог

Пока однажды не увидела объявление о благотворительной выставке «Дом, где ждут». Там были фотографии детей, ищущих родителей. Среди них — он, мой Лёша.

Я не знала, как объяснить то, что чувствовала, когда впервые увидела его вживую. Он стоял в углу игровой комнаты, сжимая в руках машинку без колёс, и смотрел настороженно, как будто заранее готовился к отказу.

— Привет, — сказала я, — у тебя классная машинка.

Он молча пожал плечами. Через десять минут он уже сидел рядом и рассказывал, как будет чинить «свою тачку, когда вырастет». Через час — держал меня за руку. А через неделю я поняла, что боюсь только одного: что его отдадут кому-то другому.

Процесс оформления длился вечность. Бумаги, комиссии, проверки, подписи — всё это я проходила, словно по минному полю, боясь сделать шаг не туда. Но когда в суде произнесли: «Ребёнок Алексей признаётся усыновлённым гражданкой Ольгой Смирновой», — я впервые за долгое время заплакала. Это были не слёзы жалости, а счастья, которое казалось невозможным. Первые месяцы дома были непростыми. Лёша просыпался по ночам, плакал, звал кого-то по имени. Не ел новую еду, не верил, что игрушки — его. Когда я однажды попыталась обнять, он напрягся и прошептал:

— А ты меня тоже потом отдашь?

Я обняла его крепче и сказала:

— Нет, малыш. Я тебя нашла, чтобы больше никогда не терять.

Прошло два года. Теперь Лёша — мой сын. Мы вместе лепим пельмени, вместе выбираем книжки и вместе засыпаем после вечерних сказок. Его смех — мой утренний будильник, его вопросы — моя радость.

И, наверное, на этом история могла бы закончиться — если бы не один случай.

Это был обычный ноябрьский вечер. Я опоздала за Лёшей в садик — машина не завелась. Тогда я позвонила в такси, и приехал он — Андрей. Высокий, с мягкой улыбкой и каким-то спокойствием, которое я давно забыла. Мы разговорились — сначала о погоде, потом о детях, потом… как-то само собой.

Через несколько дней он снова приехал — уже не как водитель, а просто, чтобы предложить «помочь с колёсами». Потом — чтобы свозить нас с Лёшей в зоопарк. А потом я поймала себя на том, что жду его звонка, как когда-то ждала чудо. Лёша сначала ревновал. Потом вдруг сказал:

— Мам, он тебе нравится. А ты ему тоже нравишься. Можно, он будет у нас жить?

Я рассмеялась. Но где-то глубоко внутри что-то отозвалось.

Через полгода Андрей сделал мне предложение. Он сказал:

— Ты знаешь, я всегда мечтал о семье. Только не думал, что она придёт ко мне в такси.

А я ответила:

— А я всегда мечтала о сыне. И о любви. Просто не знала, что получу их одновременно.

Иногда по вечерам я сижу у кровати Лёши и думаю, как странно устроена жизнь. Я столько лет боролась за невозможное, а счастье пришло тогда, когда я просто открыла сердце.

Теперь в нашем доме — смех, запах блинов по утрам и три зубных щётки в стакане у зеркала. Я называю это не иначе, как подарком судьбы.

А вы верите, что счастье может прийти совсем не так, как мы его ждём?