«Во время кесарева я читала стихи»

В нашей жизни редко что-то проходит идеально. Окружающая действительность всегда вносит какие-то изменения, превращая безупречный план в «Как же я это не предусмотрела» и «Паника-паника». Даже плановые роды иногда идут не по плану. Как такое может случиться – читайте мою историю. Кстати, родов было двое, но обо всём по порядку.

Первые роды как поэма

Ещё в первом триместре врачи огорошили новостью, что естественные роды мне запрещены. Только кесарево сечение, без вариантов. Я отпустила ситуацию и начала искать подходящий роддом. Мой выбор пал на клинику акушерства и гинекологии им. В. Ф. Снегирёва.

В начале июня 2014 года на последнем месяце беременности я умудрилась заболеть бронхитом. Вызов скорой, отказ от госпитализации в коридоре другого роддома, антибиотики... Две недели я была как на иголках. Приближалась 38 неделя беременности. Бронхит вылечили, но остаточный кашель сохранялся. Я прибыла в роддом на осмотр, и врач сказал, что плановое кесарево назначено на четверг.

За сутки до операции мы с мужем приехали сдаваться. Заполнили кипу бумажек, переложили вещи из спортивной сумки в пакеты, потому что в роддом пускают только с прозрачными сумками или пакетами, а в первый раз я этого не знала. В ночь перед родами долго не могла уснуть: думала, как всё пройдёт, каким родится сын, на кого будет похож – миллион вопросов в голове. В 9 утра следующего дня меня забрали в операционную.

Эпидуральная анестезия в спину. Катетер в вену. Небольшая ширма перед животом. Час «икс» наступил. Точнее, для меня всё началось чуть раньше, с подачи анестезии. Было страшно. Естественный процесс, превращённый в операцию, которую я не могу контролировать, вызывал дикую панику. Я спросила медперсонал, могу ли читать стихи. «Да хоть песни пой», – ответил кто-то.

И я приступила. Более 30 минут читала с выражением стихотворения, преимущественно Цветаевой и Ахматовой. Спустя время поэзия Серебряного века меня утомила, и я перешла на стихи собственного сочинения. Читать стихи я любила всю школьную и студенческую жизнь, как и посещать поэтические конкурсы, а также конкурсы чтецов. В какой-то момент «копошение» за ширмой приостановилось, и обеспокоенный врач спросил: «Всё хорошо?» Анестезиолог, смеясь, ответила: «Не волнуйтесь, она просто читает свои стихи с выражением». Так под поэтические строки в 9.49 утра на свет родился мой старший сын. После родов меня отправили в реанимационную палату, где анестезия отпускала, а вот поэтический кураж и адреналин нет. Я чувствовала себя прекрасно, не нужны были дополнительные дозы обезболивающего, лёд на живот и тому подобное. Хотелось вернуться в палату, увидеть сына и… поесть. Сутки голодания вымотали. Я не могла понять стенаний на соседних койках и просьб добавить обезболивающего. Ведь жизнь так прекрасна.

Единственное, что омрачало её – остаточный кашель. Вот он-то и был сущим наказанием: спазмы отдавались в шве и мучили меня ещё недели две. Вечером медсёстры «отпустили» меня в послеродовую палату и даже предоставили обещанный бульон. Так закончились мои первые роды.

Вторые роды – проза жизни

Вторые роды прошли в этой же клинике спустя 5 лет. И снова на 38-39 неделе. Правда, госпитализировали заранее: у меня начались непонятные боли, живот периодически цепенел. В силу того, что я не знала, как выглядят схватки в реальности, мы с мужем решили перестраховаться и отправились ночью в роддом. Промучившись неделю на казённой кровати и без любимой подушки для беременных, я ждала дня родов с нетерпением. День был назначен. Снова четверг.

Во второй половине дня меня забрали в операционную. Другой этаж, другие врачи, но анестезиолог меня вспомнила. Точнее, мои прекрасные поэтические полчаса. Я и во второй раз хотела порадовать врачей новыми виршами, но… Что-то пошло не так. Эпидуральная анестезия не действовала. Я чувствовала, как надрезают живот, слой за слоем. Я кричала, что мне больно, но врач не разрешала пускать обезболивающее через вену, пока не вытащат сынишку. В итоге вторые роды помню урывками. Расплывчатый момент – мне подают сына для поцелуя. Следующий кадр – прикладывают к груди. Вспышка – врачи. Вспышка – каталка до реанимации. Время рождения сына, рост и вес я узнала позже у мужа, который ждал в коридоре.

В реанимации не было ни эйфории, ни облегчения. Меня кружило и мотало, любые звуки вызывали боль и тошноту, несмолкающая соседка по реанимации – раздражение. Туман – боль в животе – туман – головная боль – писк датчика давления. Мне, с вечно пониженным до 85-90 верхним давлением, датчик показывал 178. Давление понизили, попыталась уснуть. Спала тревожно и урывками, но наутро чувствовала себя лучше. Днём меня перевели в палату, привезли сына и снова наступили мамские будни. Каждый раз, когда я слышу, что кесарево – это беспроблемная вещь, не требующая восстановления, мне хочется, чтобы говорящий (особенно, если это мужчина) прочувствовал то же, что и я. Боль в области шва от каждого приступа кашля, как в первом случае; ощущение, как режут по живому во втором; спайки из-за полостной операции… А ещё попробовали бы такие «говоруны» поносить с заживающим швом ребёнка весом 3-4 кг плюс 20 кг коляски.

Роды с помощью кесарева – это не развлечение. Если здоровье и расположение ребёнка позволяют рожать естественно – рожайте. Операция – это дополнительный риск не только в настоящем, но и в будущем.

Лёгких вам родов. И пусть самой большой трудностью на этом этапе станет объяснение мужу, какой костюмчик для выписки вам нужен и почему именно он.

Эта статья участвует в конкурсе «Какие наши роды» в официальной группе «Стань автором блога Лаки Чайлд!». Читайте статьи других участников конкурса: