«Меня отправили к генетику, и я думала, что это конец»

П ервый скрининг был уже далеко позади, и я спокойно ждала следующего приёма у гинеколога. В ту пятницу мы с мужем в обнимку смотрели фильм, наслаждаясь редкой возможностью побыть вдвоём, пока дочка спит… Но тут раздался звонок: «Здравствуйте, это из женской консультации, – прощебетал голос в трубке. – У вас плохие результаты анализов, и через две недели вас ждут на приёме у генетика. Вот список, что вам надо взять с собой».

Я послушно записала всё, что мне диктовали, параллельно пытаясь узнать, что же не так, ведь на УЗИ всё было хорошо: малыш развивался по сроку, не было ни намёка на отклонения. «Придёте на приём и там всё узнаете, у нас нет данных», – был мне ответ.

Когда я повесила трубку, слёзы хлынули из глаз. Муж ничего не мог понять. Сквозь рыдания я кое-как ему объяснила, что меня вызвали к генетику, что это конец и я буду делать аборт. В первый раз за 12 лет совместной жизни я с ним не советовалась, а просто поставила его перед фактом. Я говорила, что просто так к генетику не вызывают, это означает что-то очень серьёзное. Он, как мог, пытался меня поддержать, но всё было бесполезно.

Говорить, с каким нетерпением я ждала приём, думаю, не стоит. Ночью накануне я не могла уснуть и всё читала и читала. Я узнала, что есть два способа узнать истинное состояние плода. Неинвазивный тест (его делают по крови матери) и инвазивный амниоцентез (через прокол матки с забором околоплодных вод). В институте я изучала основы медицины, и у меня возникли сомнения, насколько первый метод правдив. В Интернете я нашла несколько историй о том, что неинвазивный тест действительно может быть ложноотрицательным. Про амниоцентез таких отзывов не было.

Дальше я изучила, какие осложнения могут быть при этих двух манипуляциях: при неинвазивном – никаких, а при втором – много. Большую часть я отмела как редкие и несущественные. Но меня пугало главное осложнение – возможная потеря беременности. Я начала искать отзывы, но не нашла ни одной (!) истории от первого лица, что такое случилось. Зато некоторые мамы рассказывали, что после инвазивного метода им приходили результаты, что малыш здоров, а по факту ребёнок рождался с серьёзными патологиями. Я решила, что буду делать амниоцентез, так как он более точный, а сомнения в этом деле недопустимы. К приёму я была морально готова, у меня уже были необходимые знания и план действий.

Настал день Х. Мне сделали УЗИ, по нему, как и в прошлый раз, всё было хорошо. Генетик пересчитал заново показатели и сказал, что риски высокие: 1 к 135. Но для меня это не просто высокие, а запредельно высокие! Конечно, я согласилась сделать тест платно.

Я не готова рожать больного ребёнка, прошу не осуждать. У меня растёт дочка, и портить ей жизнь в будущем, вешая на шею больного брата или сестру, я не хотела. Да и наша семья не выдержала бы такого удара, в первую очередь я сама. В своё время я ухаживала за смертельно больным человеком. То чувство, когда ты безумно любишь, но помочь не в состоянии, убивает в прямом смысле слова. Тут был выбор. Я очень хотела этого ребёнка, но семейным благополучием рисковать не могла, и это разговор не о финансах, а о психологическом состоянии близких. Никогда не делала аборт, но, если бы потребовался, была готова на решительные действия. Я сразу подписала согласие на амниоцентез, но мне необходимо было подождать ещё три невыносимых недели: эту процедуру проводят не раньше 16 недель.

Я начала морально готовить себя к аборту, чтобы сильно не расстраиваться потом, если опасения подтвердятся. Это моя последняя беременность, и больше быть в положении я не планировала.

В день Х я отвела дочку в группу кратковременного пребывания – это всего на 3 часа. Предупредила воспитателя, что могу задержаться, объяснив причину, и поехала на процедуру. Врачи посмотрели анализы и отправили на манипуляцию. Я думала, что она будет болезненной. Но нет, было неприятно, но терпимо. Через час я попросилась на повторное УЗИ, чтобы потом поехать за дочкой.

Процедура была платная, но если ещё добавить денег, то экспресс-результат будет готов через три-пять дней. Если нет, то придётся ждать месяц. Сумма за скорость была немаленькой, но ожидание – смерти подобно, я заплатила.

Через пять дней пришёл ответ: мальчик, патологий не выявлено.

Но я всё равно не могла успокоиться: я начала сомневаться, а вдруг что-то перепутали, а вдруг это мозаичная форма синдрома Дауна, а её нельзя диагностировать таким образом... Эта редкая форма заболевания характеризуется менее выраженными симптомами, её можно назвать более лёгкой формой.

Мне же только оставалось дождаться окончательных результатов. Как я жила этот месяц, трудно описать. Малыш уже начал шевелиться, но я старалась не привыкать, ведь, если что, нам придётся расстаться. Да, это цинично, но и невыносимо больно: беременность была очень желанной...

На приём я приехала за 40 минут до назначенного времени. Наконец, меня вызвали в кабинет. Врач радостно сказал, что любит сообщать приятные новости. С ребёнком всё хорошо, и все формы патологий исключены на 99%. Я вылетела от него безумно радостная. Светило яркое солнце, и мир улыбался мне. Я позвонила мужу и сообщила новости.

Но позже меня опять стали одолевать сомнения: а вдруг они ошиблись? Вдруг это был не мой анализ? Я, как могла, гнала от себя эти мысли, но всё же понимала, что окончательно я успокоюсь только тогда, когда родится мой мальчик.

11 февраля появился на свет мой сын! Малыш здоров! Теперь я вздохнула спокойно.

К сожалению, ненадолго. Через четыре месяца сыну поставили диагноз «ООО» – открытое овальное окошко сердца, и теперь мы разбираемся с новой напастью.

Эта статья написана не для того, чтобы вызвать жалость, а просто рассказать, через что мы прошли на пути к счастью. Я знаю, что мои дети – самые сильные. Они выдержат всё, а я им помогу. Главное – не опускать руки и верить в своего ребёнка. Я верю!

Читайте другие истории мам о трудностях беременности:

• Подозрение на синдром Дауна 1:43
• Подозрение на синдром Дауна. Амниоцентез
• «Я чуть не потеряла своего ребёнка»
• «В ту ночь моего мальчика спасло чудо»
• Приметы и беременность – во что верить?
• «Я никогда не буду рожать»
• Беременность и корь: есть ли выход?